— Ринат Саярович, какова была первая реакция на решение руководства?
— Честно говоря, для меня известие о назначении стало полной неожиданностью. Меня буквально сняли с самолета. Я должен был вылетать в Питер на турнир, по­священный 50-летию Октябрьской железной дороги, — вез туда команду ребят 1990 года рождения. А в итоге остался в Москве для решения других задач.

— Удивило вас такое доверие руководства?
— Конечно, приятно удивило, хотя решение очень ответственное. Все-таки вокруг всей этой истории фигурировали имена иностранцев, какие-то продвинутые, более раскрученные имена. Кроме того, до конца сезона остается всего два матча Кубка УЕФА. Все — и я в том числе — были убеждены в том, что этот тренерский штаб закончит сезон, а потом уже будут приниматься какие-то решения.

— Какие будут перестановки в тренерском штабе?
— В принципе, они уже начались. После турнира в Петербурге ко мне присоединятся мои помощники Саркис Оганесян и Александр Ракитский. Пока я не стал их дергать, чтобы не срывать турнир, а 15 ноября они вернутся и начнут работу со мной в Москве.

— Какие задачи поставило перед вами руководство на два оставшихся матча группового этапа Кубка УЕФА?
— Программа-минимум — выступить достойно, показать дейст­вительно хорошую игру. Хотя понятно, что результат всегда будет стоять во главе угла, а значит, надо сделать все для того, чтобы команда вышла в весеннюю стадию Кубка УЕФА. Это престиж не столько «Локомотива», сколько всего российского футбола. Поэтому нам предстоят две очень серьезные игры. Вместо отдыха я получил трехнедельную тяжелую стрессовую работу (смеется).

— Не было ли с руководством разговоров о перспективе избавления вас от приставки «и. о.»?
— Нет-нет, я даже вопросов на эту тему не стал задавать. Да и началь­ство ничего на эту тему не говорило. Я получил производственное задание — и уже во второй половине дня приступил к его выполнению.

— После назначения был разговор с Сёминым или Бышовцем?
— Неудобно с ними общаться, хотя есть моральная необходимость в этом разговоре. И я обязательно переговорю и с Сёминым, и с Бышовцем. С Юрием Павловичем я ведь проработал несколько лет, с Бышовцем — год. Это люди старше меня, и не пообщаться с ними я не могу.

— Интересно, какого мнения о вашем назначении сын Динияр, ведь ему предстоит провести под отцовским руководством два матча…
— (Смеется.) Он промолчал. Покачал головой и отбыл в расположение национальной сборной, получив вдогонку пожелание вернуться в хорошем настроении.