«МОЙ АДРЕС – МЕТРО «КУНЦЕВСКАЯ»…»

– Интервью? Приезжайте завтра в пять! Мой адрес – метро «Кунцевская», Можайское шоссе… – четко проговаривает в трубке Марек Чех.

Фразу Марека «Мой адрес – метро «Кунцевская» понимать надо буквально. Выхожу из метро за полчаса до встречи – а мимо меня идут голкипер Чех с двумя пакетами продуктов в руке, его подруга Шарка и трехлетний Марек – сын вратаря от первого брака.

– Мы – из метро! – на приемлемом русском объясняют Марек и Шарка. – Ездили в супермаркет за продуктами и подарком для маленького.

Светловолосый маленький вальяжно раскачивает в руках медицинский чемодан, сгорая от нетерпения «испробовать» пластыри и уколы на взрослых.

Забавная немая сценка в доме. Я ни гу-гу по-чешски, малыш – по-русски. Стремясь наладить знакомство, юный знаток машин распахивает журнальчик с яркими моделями автомобилей – и, постукивая пальчиком по очередной, заманчиво причмокивает губами: «Гляди, мол, какая!» А едва завидев мое восхищение, кивает мне головой: «То-то!»

Подходит черед «аптечки» – и несуеверный вратарь уже сидит на диване с правой рукой, заклеенной пластырем.

– У меня как раз этот палец сломан! – довольно смеется Чех, когда на указательном пальце у него возникает увесистый кругляш больничного бинта…

«ПЛОХОЙ ДЕНЬ В ЛИБЕРЕЦЕ»

– Это – гены! – улыбается вратарь, глядя на сына. – Моя мама – медсестра. А папа – горняк, который до 42 лет играл в шахтерской Остраве в любительский футбол. Родителей познакомил друг, а вот наша история знакомства с Шаркой повеселее, – Марек и его подруга переглядываются. – Я приехал в Либерец играть за «Слован» и снял комнату в городской гостинице. А Шарка в ней работала на рецепции.

– Марек оказался единственным постояльцем, у которого за день трижды ломался пульт от телевизора! – закладывает ненаходчивого ухажера чешка, но тот бурчит в оправдание под нос: «Плохой был день…» – И Марек бегал и бегал ко мне с этими пультами. А когда не смог сломать очередной, пришел просить карту города. А потом подходил и спрашивал: «А как пройти в ботанический сад?».

– Марек, а мог в гостиницу к Шарке приехать не Марек-голкипер, а Марек-шахтер?

– Ух! Тот, который полез бы на семьсот метров под землю?! – представляя себя на месте отца, Чех чуть каплями пота не покрылся. – Нет! Но к Шарке мог не вратарь, а форвард приехать: в детстве я мечтал забивать голы, а не пропускать, поэтому с 7 до 13 лет в нападении играл. Это потом в нашей команде вратарь сломался…

А еще к Шарке в гостиницу мог волейболист прикатить. Мама у меня в любительский волейбол играла – и в школе я четыре первых года в волейбольном классе учился. Моя родная сестра, на год младше меня, уже десять лет выступает в волейбольной экстралиге (высший чешский дивизион. – Прим. ред.). Помню, подъехала сестричка к нам на тренировку в Либерец, когда мы, четверо вратарей, играли в пляжный волейбол, заменила моего напарника – и, понятное дело, наша семейка выиграла.

– Родителям с такими детьми, наверно, и волноваться не приходилось?

– Что вы! В детстве мы с другом-футболистом постоянно что-то выдумывали. Родители знали: пока я на тренировке, со мной ничего не случится, но если я в школе – это опасно! На уроке труда мальчики копались на школьном огороде, а девочки готовили. Однажды после занятия девчонки принесли нам попробовать сало. А мы его разбросали по всему классу. Всю перемену потом под присмотром учительницы со стен и пола смывали…

– Вы благодаря футбольным турнирам отца всю Чехию исколесили?

– Всю Моравию – это восточная область Чехии. В команде вратаря Олдржиха Чеха меня за талисман держали. «А, это тот парень, который смотрит с трибуны, как мы играем, потом кушает с нами рыбку и едет в автобусе?» – посмеивались надо мной папины друзья. Один их матч я не забуду – через весь город бежал из школы на стадион. Примчался – счет 3:0, до конца – десять минут, стадион ликует: наши – лигой выше! «Эх! – чуть не заплакал я. – Все игры видел, а главный матч в сезоне пропустил!».

«ЗА КАРЬЕРУ ПОМЕНЯЛ 12 КЛУБОВ»

– Почему вы из Чехии решили вместо «Кельна» в «Луч-Энергию» ехать? Теперь, наверно, об этом рассказываете так же, как Давид Муджири, которого «тбилисское «Динамо» в «Ювентус» не отпустило»…

– Вторую бундеслигу в Чехии показывали по телевизору. «Уровень первого чемпионата в России наверняка выше!» – подумал я. Об этом я уже мог судить по игре московского «Спартака», который выбил из еврокубков наш «Слован» (в августе 2006 года москвичи переиграли чехов в третьем квалификационном раунде и вышли в группу Лиги чемпионов. – Прим. ред.). Но главное, я знал, что у вас выступают футболисты такого класса, как Ковач и Иранек. Поехал же Мартин в Россию из итальянской серии А? Вот и я сразу решил: еду во Владивосток! А тут еще Павлов (экс-тренер «Луча-Энергии». – Прим. ред.) каждый день мне звонил! Я за карьеру 12 клубов сменил – знаю, что значит, когда тренер сам тебя зовет…

– Это как же вы умудрились сыграть за 12 команд?!

– Все дело в том, что мой родной «Баник» все время сдавал меня в аренду. В итоге я даже сделался первым номером в «Словане», который сильнее «Баника», и стал с ним чемпионом. Жалко, что за словацкую «Жилину» – мое первое чемпионство – я провел только восемь последних матчей, но вы себе не представляете, какой там был праздник: город ни разу в жизни не видел золотых медалей.

– Предположу, что примерно так гулял весь Владивосток, когда в прошлом году «Луч» наделал шума, обыграв со счетом 4:0 ЦСКА, 3:0 – «Локомотив» и сделав ничью 1:1 со «Спартаком»…

– После этих побед нам набрали пива, наготовили крабов – и губернатор Дарькин нас вместе с женами на лодках к себе на остров повез. Жаль, ничью со «Спартаком» мы уже не отмечали. Мне вообще кажется, что нигде в мире, кроме вашей страны, – смеется Марек, – нет столько праздников. В Чехии даже школьные каникулы длятся не три месяца, а два. Приехав во Владивосток, я расстроился: это ж сколько каникул, если бы я приехал к вам раньше, у меня могло быть, когда я был молодым!

– А говорили, вашей первой фразой, когда вы добрались до места, была: «Летать так летать!»?

– В Чехии все газеты надо мной издевались: писали, что после таких перелетов я стану пилотом. Моя девушка мне еще в Либереце сказала: «Куда бы тебя ни позвали играть – поеду за тобой на край света!» Однако потом, пролетев от Праги до Владивостока двадцать часов, Шарка сказала: «Так дословно, Марек, понимать меня не надо!»

Но во Владивостоке нам понравилось. Там только два «страха» было. Первый – водители: все время боялись, чтоб нас на пешеходном переходе какой-нибудь ездок не сбил: у всех правый руль – и они ничего на дороге не видят. Второй – крестовик разбушевался (ядовитая медуза в дальневосточных водах. – Прим. ред.). Когда б ни включили телевизор – показывали людей в больницах. И я, морелюб, – вздыхает чех, – говорил себе каждый день: «Не надо тебе, Марек, лазить в эту воду. А то будешь потом лежать в больнице и страдать, почему ты не на тренировке…»

«ИГРАЛ В ФУТБОЛ НА ПАРКОВКЕ»

– Я игрок – и мне не надо обсуждать, что делают тренеры, футболисты и так далее, – едва речь заходит о нашем футболе, чуть не на каждый второй вопрос сурово отрезает опасливый легионер. – Я ничего не буду на это говорить. Ничего, – мотает головой голкипер. Но вдруг через паутины осторожности прорывается живой человеческий крик:

– Это был я! – растроганно взывает Марек: напоминанием о видеоролике, где от футболиста ветром уносит мяч, вратарь задет за живое. – Кладу мяч, разбегаюсь, чтоб его выбить, а его… сдувает! Я его снова кладу – а его опять сдувает. «Боже мой, – думаю я. – Это все равно, что играть в футбол на парковке!» В остравском «Банике», когда у нас, молодых, еще не было контрактов, – вспоминает чех, – нам платили деньги за то, что мы занимались полем. И я прекрасно знаю, когда нужно поливать газон и удобрять его. Мне достаточно посмотреть на траву, чтобы сказать, старая она или новая.

– Марек, наши футболисты, к сожалению, не работают с полями. Во Владивостоке знали, что вы – специалист по газонам?

– Что вы! Я никому не говорил. Только когда выходил на это поле, начинал громко ругаться. Во Владивостоке две проблемы: трава плохо растет из-за высокой влажности и нужно поменять газон целиком – а это не делается. Хорошо, что я не собираюсь оставаться в России на двадцать лет! И тем более я бы не стал у вас работать на поле. Надеюсь, и мои друзья Ковач и Иранек вернутся на родину, а не останутся в России работать врачом и учителем, – в завершение больной темы мрачно шутит чех.

– Втроем готовите в Москве пути к отступлению? Иначе зачем было ехать в «Локомотив» – не чемпионский, а занимавший в таблице девятую строчку?

– А что, где-то написано, что мы не можем закончить чемпионат с медалью? – косо глядит на меня новобранец железнодорожников. – Между прочим, у «Спартака», за который играют мои друзья, сейчас всего-то на два очка больше, чем у нас. К тому же у нас матч в запасе!

– Екнуло сердце, когда после перехода в «Локо» Рахимов не поставил вас на игру с ЦСКА?

– Не екнуло! Рахимов мне ничего не сказал, но я это понял так: с армейцами не стоял потому, что до субботней игры за три дня «налетал» девять часов и лишь дважды потренировался. Во Владивостоке у меня вообще не все начиналось гладко (в первом русском сезоне в девятом туре Чех пропустил в Самаре три мяча и сел в запас. – Прим. ред.). Но там тренер просто хотел дать поиграть два матча Саше Чихрадзе. Иначе почему бы мне тогда Павлов после поражения от «Крыльев» сказал: «Ты еще один футболист в нашей команде, который играет лучше всех...»?

– У голкиперов железнодорожников уже можно диагностировать «комплекс дебютного матча» – и у Якуповича, и у Левенца первый поединок в «Локо» был изрядно смазан…

– Ой, зачем мне было накануне игры в Нальчике забивать себе голову такой ерундой! Я даже не знаю, как играл этот Якубович (похоже на правду: даже фамилию швейцарца Чех произносит так же, как фамилию ведущего «Поля чудес». – Прим. ред.). Я и свои-то матчи забываю: счет помню, голы помню, а с кем играли раньше – с Нальчиком или «Лучом» – и не скажу… После матча в Нальчике мне было приятно, что выиграли вдесятером. Было много борьбы и владения мячом – эту встречу мы сыграли великолепно.

– А мне показалось, вы в Нальчике во многом «отскочили». Если бы не сумасшедший удар Торбинского, «Локо» легко мог вничью сыграть…

– А если бы мы вообще в Нальчик не полетели, то нам бы 3:0 засчитали… А если бы… – под нос себе недовольно бормочет Чех.

«БЫЛ НОМИНИРОВАН НА «МУЖЧИНУ ГОДА»

– Однажды в Чехии, – вдруг вспоминает Марек, – «сухая» серия у меня затянулась на семьсот минут. Наш спортивный журнал даже конкурс объявил: «Кто забьет Чеху – получит деньги». И они заплатили 10 крон человеку, который забил мне на девяносто третьей минуте игры с пенальти. А во Владивостоке с моим участием другие конкурсы устраивали: прихожу я в ресторан – а там на столе лежит рекламный буклет и моя фотография в нем по соседству с фото политиков и гламурных парней. Оказалось, на Дальнем Востоке меня на «мужчину года» номинировали! Эх, ушли мы в отпуск, и я так и не узнал результат, с которым закончил, – вздыхает чех.

– Ну, в Москве у вас шансов стать «мужчиной года» нет. Есть лишь шанс открыть сегодня «сухую» серию в игре с «Зенитом»…

– С «Лучом» я «Зенит» не обыгрывал ни разу. А с «Локо», уверен, мы выйдем играть на победу!

– Марек, будь вы не игроком «Локо», а обычным любителем футбола, кого из лидеров вам хотелось бы видеть чемпионом – «Зенит», «Рубин» или «Динамо»?

– «Зенит»! Красивее этой команды в России никто не играет! Они могли у «Шинника» 9:3 выиграть, но – проиграли 1:3. Да, зенитовцам может не хватить в конце этих очков, но зато они играли в красивый футбол, на который приятно смотреть.

«Динамо» тоже играет приятно для глаза. Но и умеет делать результат: мы со «Слованом» на пути к чемпионству также многие победы на зубах вырывали – 1:0, 2:1. «Рубин» более прагматичен. Много не пропускает, грамотно действует от обороны.

– В Чехии есть команда, способная, подобно «Зениту», отдать за одного футболиста тридцать миллионов долларов?

– Да вы что? Самым дорогим трансфером в Гамбринус Лиге был Степан Вахоушек, который ушел из «Теплице» в «Славию» за 30 миллионов крон (чуть больше полутора миллионов долларов. – Прим. ред.). А за Данни в Чехии можно команду купить! Но если у «Зенита» есть такие деньги – почему бы их не потратить?

– Кстати, Марек, после 3:2 «Локомотива» во Владивостоке вам бандероли не приносили, набитые футболками «Луча» с фамилией Чех на спине?

– Да я во Владивостоке свои футболки только друзьям дарил – эти возвращать не будут: массажист, хороший болельщик, хозяин квартиры… Тот мне на прощание даже сказал: ладно, говорит, съезжай: «Локомотив» – хороший клуб! У меня еще в начале года были предложения от других команд, а «Локо» мною летом заинтересовался – и я туда за день переехал. Мы с Шаркой лишь на базу за вещами успели заскочить и на колесе обозрения прокатиться. Два года на него во Владивостоке смотрели: «Зайдем, зайдем!..»

…«Ти-ти-ти, денежку плати!» – стоя у двери и указывая на меня пальчиком из-за спины Шарки, смеется маленький чешский сорванец, когда я прощаюсь с его гостеприимными родителями.

В лифте Чех напевает песню «И снится мне не рокот космодрома» и поясняет: «Земляне» – моя любимая русская группа».

– Сейчас, – мечтательно зевает легионер, – Шарка искупает Марека, и мы втроем будем смотреть сказку. Я, – смеется, – засну первый, потом – маленький. И выключать телевизор, как всегда, придется Шарке…

Савоничева Е.