Найти загадочный Бюргхаузен, один из шести одноименных немецких городков, в который нелегкая занесла матч России с Сербией, отказывались поочередно GPS, девушки из туристического бюро в Роттахе, где квартирует сборная, и обычные немцы. Методом экстремального исключения вариантов риск вовсе не доехать до игры обернулся всего лишь небольшим опозданием на предматчевые процедуры.

Арена местного «Вакера», играющего в какой-то из подвальных немецких лиг, оказалась средней вместимости окраинным стадиончиком, окруженным контрольной лесополосой с одной стороны и аквапарком с другой. Единственная причина играть здесь, настолько же незамысловатая, как и само местечко, – возможность без лишних проблем добраться до Леоганга 4 июня.

Предматчевые соревнования русской и сербской диаспор в том, кто тут самый бело-сине-красный, в первые минуты смешивались, не давая понять, чьих в Баварию доехало больше. Сербы в итоге взяли количеством, а наши пугающей концентрацией ностальгических серпов и молотов на квадратный метр.

Для соблюдения протокола и придания исключительного статуса где-то в Бюргхаузене нашли, видимо, единственного русскоговорящего, согласившегося на игре не только попить пива, но и поработать. Собрав все знания в кулак, он сразу принялся за дело – сначала почему-то поздравил «Зенит» с завоеванием Кубка УЕФА, а затем заунывно попросил: «Пожалуйста, давайте послушаем гимн России». Гимн, разумеется, нашелся только полный, поэтому его обрубили прямо на куплете посредине.

Десятисекундное «Россия-Россия», украсившее стартовый свисток, так и осталось единственным актом коллективной поддержки. Всепоглощающая лень с поля как-то сразу пошла гулять по трибунам. Даже сумасшедший страйк Погребняка не выглядел чем-то исключительным. Болельщики иногда заводили что-то про «Шайбу! Шайбу!», диктор продолжал открывать для себя новое в языке, но большинство лениво позевывало, довольствуясь уже своим присутствием на игре. Сотня сербов, набившихся в углу одной из трибун, пыталась изобразить все лучшее, что умеют делать на их родине, но так и не смогла. Все происходившее усердно напоминало средненький матч первой российской лиги, случайно заброшенный в Германию.

По настоящему волновался периодически, кажется, только Хиддинк. Когда упал Погребняк, Гус чуть сам не выскочил на газон спасать надежду российского нападения. Арбитр матча настолько загляделся на жестикуляцию тренера, что не начал игру до того момента, когда неожиданно оказавшийся при деле Павлюченко уже выходил на поле, заправляя. Погребняк же вместе с травмой, кажется, незаметно проглотил очередную пилюлю со звездной пылью. До конца игры лучший нападающий сборной хмурился, супился, краснел и проходил мимо журналистов с видом давно зазнавшегося отличника, так ничего и не сказав.

Даже Аршавин, похоже, проводящий сборы в статусе исключительно важного, но гостя, не выглядел столько нарочито харизматичным. Вальяжной походкой фланируя вдоль трибун туда-сюда и, кажется, наслаждаясь пребыванием в так манящей Европе, Андрей лишь однажды показал себя настоящим человеком – принес на скамейку запасных что-то поесть.

Напополам отработав установки Хиддинка, футболисты полностью отыгрались на реализации своих принципов, коллективно проигнорировав после игры журналистов. Сергей Семак как-то виновато поулыбался вслед микс-зоне. Его же примеру последовал единственный из волновавших журналистов серб Неманья Видич. Он уже было собрался поделиться сокровенным, но быстро опомнился – тут же русские – и убежал в раздевалку. Только Юрий Жирков на пару секунд остановился, посмотрел на прессу, потом на трибуну, быстро снял майку и отдал ее какому-то из местных тинейджеров.

Единственный шанс узнать хоть что-то – пресс-конференция – чуть было не свернулась стремительным намерением Хиддинка обойтись парой вопросов.

– Выигрывать всегда приятно, но сейчас результат меня мало волнует, – быстро говорил тренер. – Проблемы? Я не хочу о них говорить. Мы все игры смотрим на DVD, без эмоций, анализируем. Нам сейчас нужно больше концентрации, вот и все.

За спичем Хиддинка журналисты абсолютно не обратили внимание на присутствие за столом еще и сербской делегации. Когда голландец вышел из палатки, где проходило общение, за ним сразу ушли 45 из 50 присутствовавших, и сербы остались практически наедине с единственным журналистом-соотечественником и разодетыми в баварские костюмы девушками. Честь им и хвала – на вопросы они отвечали еще минут 10.

В это время немецкая охрана, поддавшись напору российских журналистов, пустила их к раздевалкам, и футболисты сразу же заторопились в Роттах. Отъезд задержали заболтавшиеся Торбинский с Видичем и кучка фанатов в подпитии, спешивших признаться в любви Роману Широкову.

– Да, проблемы есть, конечно, – скупо подытожил Хиддинк, уже запрыгивая в автобус. Их авторы в этот момент беззаботно налегали за тонированными стеклами на легкий ужин, кажется, искренне радуясь тому, что сегодня им не пришлось много говорить.

Блог Андрея Лялина и Егора Крецана о футбольном туризме на sports.ru