Я (Ярдошвили)

СКРОМНЫЙ ТРУЖЕНИК ТЫЛА

Двадцать первого ноября 2002 г. Золотой матч ЦСКА — «Локомотив». 6-я минута. Дмитрий Лоськов забивает гол. «Скамейка» железнодорожников вскакивает в едином порыве. Из ложи прессы невозможно увидеть лица и взгляды тренеров, запасных, врачей, массажистов, администраторов. Но как же хочется узнать, что чувствуют они — «скромные труженики тыла», как любит выражаться доктор Александр Ярдошвили. Тот самый Ярдошвили, который поставил на ноги того самого Лоськова, получившего вскоре после перехода в «Локомотив» тяжелую травму, перелом берцовой кости, и почти половину своего первого железнодорожного сезона проведшего в лазарете.
Ярдошвили не делит своих пациентов на любимчиков и всех остальных, он говорит: «Наша работа — один из компонентов достижения результата. Просто игроки добиваются его на поле, а мы — вдалеке от глаз людских. Победа же — одна на всех».
Доктор «Локомотива» располагает к себе с первой минуты. Гренадерская фигура — и мягкий взгляд добрых карих глаз. Привычка говорить в глаза правду-матку — и неизменное чувство юмора. Невероятная легкость в общении — и полнейшая серьезность в том, что касается работы.
...Кто знает, какую профессию выбрал бы Ярдошвили, если бы не тяжелая травма, приключившаяся с ним в десятом классе? Занимался человек автоспортом, попал в аварию, сломал ногу и загремел на месяц в ЦИТО. Наблюдал за работой врачей. Заинтересовался. И поступил в медицинский институт, сразу зная, что займется травматологией.
Ему определенно везло. Возможно, сам Ярдошвили считает иначе, но если судьбу определяет доверие к тебе со стороны других людей — это ли не дар Фортуны? В него, 25-летнего, не имевшего серьезного опыта, поверил Никита Симонян, позвав в 1980 г. в команду высшей лиги одесский «Черноморец».
— Можете представить врача футбольной команды, который моложе многих игроков? Теоретические знания у меня были, а практики-то — ноль! Но никто ни разу не усомнился в моей квалификации, все меня здорово поддерживали. Постепенно набирался опыта. Как футбольный врач я состоялся в Одессе, — вспоминает Ярдошвили.
Поверили в молодого доктора и в московском «Динамо». Работать в клубе, имевшем неограниченные по тем временам возможности, счастье для любого маститого «зубра» от медицины, но динамовское руководство позвало в 1982-м именно 27-летнего Ярдошвили. «Бело-голубой» период карьеры длился восемь лет (шесть сезонов - в футбольной команде и два - в водном поло).
...В августе 1992-го в квартире врача раздался телефонный звонок. Наверное, в жизни каждого из нас случается ТОТ САМЫЙ звонок, который все переворачивает и без которого свою судьбу спустя годы невозможно представить... Звонил Семин. Ярдошвили на его приглашение согласился в ту же секунду: «Мне всегда очень нравился этот тренер. Я шел работать именно к нему».
С этого дня они будут поддерживать друг друга во всем. Когда летом 1998-го сборную России принял Бышовец и пригласил доктора в национальную команду, Семин без малейших колебаний дал добро на то, чтобы Ярдошвили совмещал работу в клубе и сборной.
14 лет в «Локомотиве». Больные и здоровые. Травмированные и восстанавливающиеся. Занимающиеся по индивидуальной программе и уже приступившие к тренировкам в общей группе. И каждому — внимание. Каждому - щедрая порция душевного тепла, которого не жалко.
Заблуждаются те, кто сводит обязанности футбольного доктора лишь к костоправству. Спортивный врач должен обладать внушительным багажом знаний — помимо травматологии, это кардиология, физиология, биохимия и еще добрая дюжина мудреных наук, названий которых неспециалистам не то что выучить — выговорить не под силу. Ошибаться нельзя — как у саперов. Ведь на карту поставлены, с одной стороны, здоровье известного человека, с другой - командный результат.
Но только ли в медицинских знаниях дело, когда речь идет о футбольной команде, организме сложном и тонком — как в психологическом, так и в социальном плане?
— Любить людей, с которыми ты работаешь, уважать их тяжелый труд — необходимые в нашем деле качества. Нужно понимать игроков, чувствовать их. Не зная, что у них на душе, не сможешь помочь, — убежден Ярдошвили.
Он знает о своих подопечных все — начиная от бытовых проблем и заканчивая особенностями характера. Сколько раз доводилось быть свидетелем того, как доктору звонят игроки, ушедшие из команды давным-давно, и спрашивают совета. Казалось бы, зачем человеку лишняя головная боль, когда своих хлопот полно? Ан нет. Каждого выслушивает, каждому старается помочь. Можно назвать это элементарной отзывчивостью, а можно — психологическим даром. Ведь игрок особенно доверяет тренеру и доктору, причем доктору зачастую больше. И степень открытости игроков врачу футбольной команды в какой-то мере является показателем его профпригодности.
Ярдошвили относится к той категории специалистов, которых отличает философский взгляд на собственное дело. Есть среди его рассуждений весьма оригинальные. Например, что просто врач и футбольный врач — разные профессии. Только вот историй про «чудесное исцеление» от него не допросишься. Хотя историй таких — великое множество. Сколько людей он вылечил за 26 лет в спортивной медицине? Счет на сотни или на тысячи? Не расскажет и под дулом пистолета. Отмахнется только — и ограничится традиционным докторским:
— Лучше пожелайте, чтобы все ребята были здоровы, и мы остались без работы. Я счастливый человек. Занимаюсь любимым делом и окружен любимыми людьми. Думаю, я мог бы хорошо оперировать или практиковать в какой-то другой отрасли медицины, но для этого нужно что-то менять. А я ничего менять не хочу, потому что, выбрав раз и навсегда профессию футбольного доктора, чувствую себя на своем месте.
Разве может быть иначе, если сегодня ни Ярдошвили без «Локо» нельзя представить, ни «Локо» без Ярдошвили?